(1) Во­круг про­из­ве­де­ния Ра­фа­э­ля «Сикс­тин­ская ма­дон­на» все­гда было много тайн. (2) Раз­ные по­ко­ле­ния, раз­ные люди на­хо­ди­ли в «Сикс­тин­ской ма­дон­не» что-то своё. (3) Од­на­ко все еди­но­душ­но ви­де­ли в кар­ти­не не толь­ко со­вер­шен­ное про­из­ве­де­ние ис­кус­ства, но и выс­шую меру че­ло­ве­че­ско­го бла­го­род­ства. (4) И вот это самое зна­ме­ни­тое про­из­ве­де­ние Ра­фа­э­ля, со­здан­ное им около 1516 года, могло быть на­все­гда уте­ря­но в годы Вто­рой ми­ро­вой войны.

(5) Перед своим кра­хом гит­ле­ров­цы спря­та­ли кар­ти­ны зна­ме­ни­той Дрез­ден­ской га­ле­реи в сырых извес(?)ня­ко­вых шах­тах и го­то­вы были во­об­ще взо­рвать и уни­что­жить бес­цен­ные со­кро­ви­ща. (6) Но по при­ка­зу со­вет­ско­го ко­ман­до­ва­ния сол­да­ты Пер­во­го Укра­ин­ско­го фрон­та два ме­ся­ца вели поиск ве­ли­чай­ших ше­дев­ров га­ле­реи. (7) «Сикс­тин­ская ма­дон­на» ве­ли­ко­го Ра­фа­э­ля ока­за­лась в ящике, ко­то­рый был сде­лан из тон­ких, но проч­ных и хо­ро­шо об­ра­бо­тан­ных пла­нок. (8) На дне ящика был укреплён тол­стый кар­тон, а внут­ри ящика  — рамка, оби­тая вой­ло­ком, на ко­то­рой и по­ко­и­лась кар­ти­на. (9) Но в дни войны ящик не мог слу­жить надёжной за­щи­той. (10) В одно мгно­ве­ние он мог вспых­нуть, и...

(11) Когда ящик нашли и от­кры­ли, перед лю­дь­ми пред­ста­ло изоб­ра­же­ние жен­щи­ны див­ной, не­зем­ной кра­со­ты с бо­же­ствен­ным мла­ден­цем на руках. (12) И со­вет­ские сол­да­ты и офи­це­ры, не­сколь­ко лет ша­гавш..е тяжёлыми до­ро­га­ми войны, сняли перед ней пи­лот­ки и фу­раж­ки.

(1) Свод­ки по­го­ды три дня обе­ща­ли грозу. (2) Од­на­ко все эти три дня сияло солн­це, и никто уже не верил, что гроза придёт. (3) По­это­му, со­би­ра­ясь в кино, мы не взяли зон­ти­ки.

(4) Гроза за­хва­ти­ла нас не­ожи­дан­но, об­ру­шив на город по­то­ки воды. (5) Пока мы до­бе­жа­ли до бли­жайш..го подъ­ез­да, про­мок­ли почти на­сквозь.

(6) Мы вста­ли у двери, но в подъ­езд один за дру­гим стре­ми­тель­но вле­та­ли с улицы про­мок­шие люди, встря­хи­ва­лись, и брыз­ги от них ле­те­ли во все сто­ро­ны. (7) Сна­ча­ла мы не­мно­го ото­дви­ну­лись от по­ро­га, а потом под­ня­лись на лест­нич­ную пло­щад­ку пер­во­го этажа.

(8) На улице вовсю пля­сал и буй­ство­вал дождь. (9) Гряз­ные, мут­ные по­то­ки ли­лись по мо­сто­вой, сбе­га­ли со ска­ме­ек, с крыши бе­сед­ки. (10) Какой-то маль­чиш­ка, босой, в за­ка­тан­ных выше колен шта­нах, вос­тор­жен­но и гром­ко визжа, про­мчал­ся по стре­ми­тель­но­му ручью вдоль тро­туа­ра. (11) Но вот на­ко­нец по­свет­ле­ло, дождь стал сти­хать.

(12) Ты ска­за­ла: «Всё равно в кино мы опоз­да­ли. (13) По­бе­жа­ли домой. (14) Я так давно не бе­га­ла бо­си­ком». (15) Я не стал спо­рить. (16) Дождь ещё сеял, тёплый, лёгкий, весёлый, и на душе было радос(?)но. (17) Ты была рядом, и мы то­па­ли бо­си­ком по цен­тру гро­мад­но­го го­ро­да.

(1) Од­на­ж­ды в нашей таёжной де­ре­вуш­ке силь­ная гроза по­ва­ли­ла ого­род­ные за­бо­ры и под­гнив­шие те­ле­фон­ные стол­бы, по­сры­ва­ла кое-где крыши, по­вы­во­ра­чи­ва­ла давно со­ста­рив­ши­е­ся берёзы и то­по­ля.

(2) Про­бе­гая утром мимо школы, я услы­шал тре­вож­ный писк и уви­дел на краю кар­ни­за ла­сто­чек, су­е­тя­щих­ся у разорённого вче­раш­ней гро­зой гнез­да. (3) Вет­ром ото­рва­ло от него боль­ше по­ло­ви­ны, из остав­шей­ся трес­нув­шей части гнез­да вы­гля­ды­ва­ли три ещё жел­то­ро­тых птен­ца; их ро­ди­те­ли цеп­ля­лись за стен­ки сарая рядом и, ще­бе­ча, будто плача над не­утеш­ным горем, про­си­ли по­мо­щи. (4) Ка­за­лось, что остат­ки гнез­да вот-вот от­ва­лят(?)ся. (5) А дру­гие ла­сточ­ки по­очерёдно под­ле­та­ли к по­стра­дав­ше­му гнез­ду, за­ви­са­ли на тре­пе­щу­щих кры­льях, слов­но об­ду­мы­вая, что пред­при­нять, и от­ле­та­ли.

(6) Воз­вра­ща­ясь около по­лу­дня, я за­ме­тил, что ла­сточ­ки ре­мон­ти­ру­ют гнез­до «всем миром». (7) Тре­щи­на уже была ак­ку­рат­но за­де­ла­на  — её можно было за­ме­тить лишь по тёмной по­ло­се сырой ещё глины, но ла­сточ­ки с ко­моч­ка­ми стро­и­тель­но­го ма­те­ри­а­ла в клю­вах всё под­ле­та­ли одна за дру­гой.

(8) Вско­ре гнез­до было пол­но­стью во(с,сс)та­нов­ле­но, и ла­сточ­ки уле­те­ли к реке. (9) Они но­си­лись над вод­ной гла­дью, то ка­са­ясь её брюш­ком или кры­лом, то взмы­вая под не­бе­са.

(10)А я стоял и думал: как друж­ны эти милые птицы!

(1) Лей­те­нант резко взял с места, на­прав­ля­ясь к ку­стар­ни­ку, од­на­ко в рых­лом снегу лыжи сколь­зи­ли плохо, про­ва­ли­ва­ясь в глу­бо­кие колеи, из ко­то­рых тор­ча­ли лишь их изо­гну­тые концы. (2) А ветки ку­стар­ни­ка цеп­ля­лись за мас­ки­ро­воч­ный халат, сры­ва­ли с го­ло­вы ка­пю­шон. (3) На­вер­ное, чет­верть часа лей­те­нант про­ди­рал­ся через ку­стар­ник, пока на­ко­нец не вы­рвал­ся в поле. (4) Взгляд его был устремлён вперёд, лей­те­нант не огля­ды­вал­ся, он слы­шал шорох лыж сзади и мер­ное при­выч­ное ды­ха­ние бой­цов. (5) Его гнев по­не­мно­гу стал спа­дать, самая боль­шая беда ми­но­ва­ла, он стал свы­кать­ся с тем, что их оста­лось во­семь. (6) Прав­да, пол­но­стью при­ми­рить­ся с этим было нель­зя. (7) Но труд­ный уча­сток они про­ско­чи­ли, и те­перь важно было не на­рвать­ся в ночи на какие-ни­будь ты­ло­вые части.

(8) Вско­ре на снегу на­ме­тил­ся не­боль­шой спуск, лыжи пошли вперёд легче, рукам стало сво­бод­нее. (9) В вет­ре­ном ноч­ном су­мра­ке слы­шал­ся сплош­ной шорох снега под лы­жа­ми. (10) Лей­те­нант ещё уве­ли­чил темп. (11) До­ро­га была даль­няя, даже слиш­ком даль­няя для одной ночи, и надо было спе­шить. (12) Тут он ещё пом­нил марш­рут, изу­чен­ный на­ка­ну­не по карте, и знал, что скоро опять пойдёт пойма всё той же ре­чуш­ки.

(13) Груп­па быст­ро дви­га­лась в серых ноч­ных су­мер­ках. (14) Бе(з,зз)вёздное небо сплош­ным по­ло­гом на­кры­ло зим­ний про­стор, в ко­то­ром туск­ло тем­не­ли раз­мы­тые пятна ку­стар­ни­ков, де­ре­вьев, бу­рья­на и ещё чего-то не­яс­но­го и за­га­доч­но­го. (15) Ра­ке­ты на пе­ре­до­вой све­ти­ли да­ле­ко сзади. (16) По­сте­пен­но лей­те­нант стал успо­ка­и­ват(?)ся: они про­рва­лись.

(1) Ро­ди­на пись­ма  — Древ­ний Во­сток. (2) На­ид­рев­ней­шей счи­та­ет­ся пись­мен­ность шу­ме­ров, ко­то­рая воз­ник­ла более пяти тысяч лет назад. (3) Су­ще­ству­ет ги­по­те­за, что из шу­мер­ско­го пись­ма про­ис­хо­дят все осталь­ные пись­мен­но­сти (кроме пись­ма майя). (4) Шу­мер­ское пись­мо хо­ро­шо изу­че­но, извес(?)на его мно­го­ве­ко­вая эво­лю­ция от пик­то­грамм к сло­вес­ным и затем к сло­вес­но-сло­го­вым зна­кам.

(5) Самые ран­ние об­раз­цы шу­мер­ской пись­мен­но­сти  — это бирки с пе­ча­тью и по­мет­кой о ко­ли­че­стве пред­ме­тов или жи­вот­ных. (6) Затем по­яви­лись более слож­ные учётные таб­ли­цы. (7) Вы­да­ющ..мся до­сти­же­ни­ем шу­ме­ров было то, что ко­ли­че­ство они обо­зна­ча­ли от­дель­ным зна­ком. (8) На­при­мер, пяти ко­ро­вам со­от­вет­ство­ва­ли пять кру­жоч­ков и ри­су­нок ко­ро­вы, а не пять ри­сун­ков ко­ро­вы, как в дру­гих пись­мен­но­стях. (9) По­сте­пен­но си­сте­ма услож­ня­лась: по­яви­лись стан­дарт­ные знаки  — иеро­гли­фы, с по­мо­щью ко­то­рых легче всего было изоб­ра­жать кон­крет­ные пред­ме­ты. (10) С те­че­ни­ем вре­ме­ни знач­ки всё менее по­хо­ди­ли на ри­сун­ки. (11) У шу­ме­ров по­яви­лись стан­дарт­ные услов­ные знаки, со­сто­яв­шие из кли­но­об­раз­ных чёрто­чек. (12) По форме кли­но­об­раз­ных чёрто­чек шу­мер­ское пись­мо в на­сто­я­щее время на­зы­ва­ют кли­но­пи­сью.

(13) Труд­нее всего было изоб­ра­жать аб­стракт­ные по­ня­тия, имена соб­ствен­ные. (14) В этом по­мо­гал ре­бус­ный прин­цип, при ко­то­ром, на­при­мер, знак стре­лы ис­поль­зо­ва­ли не толь­ко для слова «стре­ла», но и для слова «жизнь». (15) Шу­ме­ры по­сто­ян­но при­ме­ня­ли ре­бус­ный прин­цип и за­кре­пи­ли за не­ко­то­ры­ми зна­ка­ми не кон­крет­ное зна­че­ние, а зву­ко­вое чте­ние.

(1) Гео­гра­фи­че­ская обо­лоч­ка яв­ля­ет­ся круп­нейш..м при­род­ным ком­плек­сом Земли. (2) И три внеш­ние обо­лоч­ки Земли  — ли­то­сфе­ра, гид­ро­сфе­ра, ат­мо­сфе­ра  — тесно вза­и­мо­свя­за(н,нн)ы. (3) Так, газы ат­мо­сфе­ры про­ни­ка­ют в воду и в гор­ные по­ро­ды. (4) Вода про­са­чи­ва­ет­ся в зем­ную кору, раз­мы­ва­ет и рас­тво­ря­ет гор­ные по­ро­ды. (5) И далее ча­сти­цы гор­ных пород по­па­да­ют в ат­мо­сфе­ру, а рас­тво­ри­мые ве­ще­ства  — в воду. (6) Всё это про­ис­хо­дит при уча­стии сол­неч­но­го света и тепла. (7) В ре­зуль­та­те та­ко­го вза­и­мо­дей­ствия верх­ние слои ли­то­сфе­ры, вся гид­ро­сфе­ра и ниж­ние слои ат­мо­сфе­ры об­ра­зу­ют еди­ную си­сте­му  — гео­гра­фи­че­скую обо­лоч­ку.

(8) Усло­вия в гео­гра­фи­че­ской обо­лоч­ке бла­го­при­ят­ны для раз­ви­тия жизни. (9) Мил­ли­ар­ды лет назад в гео­гра­фи­че­ской обо­лоч­ке по­яви­лись ор­га­низ­мы, ко­то­рые затем на­ча­ли в ней раз­ви­вать­ся и рас­про­стра­нять­ся. (10) Впо­след­ствии они сами стали важ­ней­шим эле­мен­том гео­гра­фи­че­ской обо­лоч­ки, из­ме­нив и объ­еди­нив осталь­ные её части.

(11) Имен­но эти ор­га­низ­мы со­зда­ли «живую» обо­лоч­ку Земли  — био­сфе­ру. (12) Со­глас­но уче­нию о био­сфе­ре Вла­ди­ми­ра Ива­но­ви­ча Вер­над­ско­го, из­вест­но­го рус­ско­го учёного, ака­де­ми­ка, био­сфе­ра со­сто­ит из живых ве­ществ, то есть из всех жи­ву­щих на Земле ор­га­низ­мов, и не­жи­вых ве­ществ, со­здан­ных и пе­ре­ра­бо­тан­ных этими ор­га­низ­ма­ми. (13) Не­об­хо­ди­мо от­ме­тить, что био­сфе­ра на­хо­дит­ся в по­сто­ян­ном дви­же­нии: её раз­ви­тие про­дол­жа­ет­ся и в на­сто­я­щий пе­ри­од су­ще­ство­ва­ния пла­не­ты.

(1) Лётчик вышел, тя­же­ло ка­ча­ясь, из ка­би­ны, упал на на­гре­тую солн­цем землю и так про­ле­жал без дви­же­ния не­сколь­ко часов. (2) Но к концу дня, когда солн­це на­ча­ло кло­нить­ся к за­ка­ту, он по­ше­ве­лил­ся, от­крыл глаза и при­слу­шал­ся. (3) Ему по­ка­за­лось, что сол­неч­ный свет шумит усы­пи­тель­но и рав­но­мер­но. (4) За­га­доч­ный этот звук за­ста­вил его сесть и осмот­реть­ся.

(5) Где-то да­ле­ко, почти на самом краю земли, про­кри­чал петух, а в ку­стах за­тре­ща­ла, вер­тясь, какая-то кро­шеч­ная птица с крас­ным хо­хол­ком. (6) «Земля»,  — ска­зал лётчик, и тяжёлый комок под­ка­тил к горлу. (7) Ни­ко­гда до этих пор он не знал и не думал, что Земля так тро­га­тель­на и так нежна.

(8) Го­ло­ва у лётчика кру­жи­лась. (9) И он не видел, как де­воч­ка лет две(н,нн)адца­ти, обык­но­вен­ная меч­та­тель­ная де­воч­ка, лю­бив­шая бро­дить по скло­нам горы и пред­став­лять себя Зо­луш­кой, из­гнан­ной из дому, бе­жа­ла к нему. (10) Она за­ды­ха­лась. ( 11) Она сразу по­ня­ла, что про­изо­шло, что это лежит раз­бив­ший­ся лётчик. ( 12) Она пла­ка­ла и не вы­ти­ра­ла слёз, они сле­та­ли с её по­блед­нев­ших щёк и брыз­га­ли на её руки и свет­лое пла­тье, но после каж­дой тяжёлой слезы глаза де­воч­ки сияли всё боль­ше и боль­ше. (13) Лётчик, оч­нув­шись, уви­дел в этих гла­зах и ла­зурь, и блеск, и неж­ность, и страх за его жизнь, и лю­бовь, такую же неж­ную, как вен­чик со­вер­шен­но кро­шеч­но­го гор­но­го цвет­ка, ще­ко­тавш..го его щёку.

(1) По за­клю­че­нию Япон­ской ме­ди­цин­ской ас­со­ци­а­ции, по­жи­лым людям для сча­стья нужны три усло­вия. (2) Во-пер­вых, быть здо­ро­вым. (3) Во-вто­рых, эко­но­ми­че­ски не­за­ви­си­мым. (4) В-тре­тьих, со­хра­нять любые увле­че­ния, раз­де­лять их с дру­зья­ми.

(5) Что ка­са­ет­ся здо­ро­вья, то Япо­ния за­ни­ма­ет пер­вое место в мире по про­дол­жи­тель­но­сти жизни. (6) И это го­во­рит само за себя. (7) А вы­со­кий уро­вень ме­ди­цин­ско­го об­слу­жи­ва­ния и пре­иму­ще­ства тра­ди­ци­он­ной на­ци­о­наль­ной диеты сде­ла­ли для япон­цев уход на пен­сию в 65 лет на­ча­лом «вто­рой жизни».

(8) Вто­рая за­да­ча  — обес­пе­чить по­жи­лых людей ма­те­ри­аль­но  — в Япо­нии тоже ре­ше­на.

(9) Но ведь, кроме здо­ро­вья и эко­но­ми­че­ской не­за­ви­си­мо­сти, че­ло­ве­ку пре­клон­но­го воз­рас­та нужны лю­би­мые увле­че­ния. (10) Япон­ский образ жизни бла­го­при­ят­ству­ет и этому. (11) В Стра­не вос­хо­дящ..го солн­ца у жен­щин по-преж­не­му по­пу­ляр­ны ике­ба­на и чай­ная це­ре­мо­ния, у муж­чин  — кал­ли­гра­фия и бо­е­вые ис­кус­ства . (12) Не вы­хо­дят из моды круж­ки баль­ных тан­цев, куда ходят те, кому за 70. ( 13) На­ко­нец, по­жи­лых людей при­зы­ва­ют изу­чать ино­стран­ные языки, так как это спо­соб­ству­ет улуч­ше­нию па­мя­ти.

(14) Быть об­щи­тель­ным, не до­пус­кать, чтобы с го­да­ми сужал­ся круг ин­те­ре­сов,  — вот залог оп­ти­ми­сти­че­ско­го взгля­да на жизнь. (15) А он, в свою оче­редь, обес­пе­чи­ва­ет пси­хи­че­ское здо­ро­вье, что поз­во­ля­ет япон­цу чу(?)ство­вать себя счаст­ли­вым, не­смот­ря на воз­раст.

(1) Павла Ми­хай­ло­ви­ча Тре­тья­ко­ва едва ли можно на­звать кол­лек­ци­о­не­ром в при­выч­ном смыс­ле этого слова. (2) По­свя­тив всю жизнь со­би­ра­нию кар­тин, отдав этому делу все силы и сред­ства  — от на­чаль­ной по­куп­ки кар­тин до воз­ве­де­ния зда­ния га­ле­реи,  — Тре­тья­ков по­сту­пал не как оди­ноч­ка-ис­ка­тель, а как со­зда­тель об­ще­на­род­но­го со­бра­ния изоб­ра­зи­тель­ных бо­гатств. (3) Всю жизнь он при­об­ре­тал кар­ти­ны, всё луч­шее в рус­ской на­ци­о­наль­ной жи­во­пи­си, а потом по­да­рил Москве.

(4) Пер­во­на­чаль­но Павел Ми­хай­ло­вич по­ку­пал кар­ти­ны со­вре­мен­ни­ков, от­да­вая пред­по­чте­ние ху­дож­ни­кам де­мо­кра­ти­че­ско­го на­прав­ле­ния. (5) По­дол­гу про­ста­и­ва­ли по­се­ти­те­ли перед ярко-кра­соч­ны­ми ба­таль­ны­ми по­лот­на­ми ху­дож­ни­ка Ве­ре­ща­ги­на, перед об­ли­чи­тель­ным «Не­рав­ным бра­ком» Пу­ки­ре­ва или ис­то­ри­ко-ро­ман­ти­че­ской «Княж­ной Та­ра­ка­но­вой» Фла­виц­ко­го.

(6) Затем у Тре­тья­ко­ва воз­ник­ла ин­те­рес­ная мысль  — по­ка­зать ис­кус­ство в дви­же­нии, в че­ре­до­ва­нии сти­лей и на­прав­ле­ний. (7) По­явил­ся зал с оду­хо­творёнными и воз­вы­шен­ны­ми порт­ре­та­ми, ко­то­рые были на­пи­са­ны ста­ры­ми ма­сте­ра­ми: Ле­виц­ким, Бо­ро­ви­ков­ским, Ро­ко­то­вым, а также более близ­ки­ми по вре­ме­ни к Тре­тья­ко­ву ху­дож­ни­ка­ми  — Тро­пи­ни­ным, Ве­не­ци­а­но­вым, Брюл­ло­вым.

(8) Со­бы­ти­ем ху­до­же­ствен­ной и об­ще­ствен­ной жизни Моск­вы, да и всей Рос­сии, стало по­яв­ле­ние в га­ле­рее таких круп­ных по­ло­тен, как «Иван Гроз­ный и сын его Иван» Ильи Ре­пи­на, «Утро стре­лец­кой казни», «Бо­яры­ня Мо­ро­зо­ва» Ва­си­лия Су­ри­ко­ва, «Яв­ле­ние Хри­ста на­ро­ду» Алек­сандра Ива­но­ва.

(9) Тре­тья­ков все­гда по­ра­жал без­оши­боч­но­стью вкуса. (10) Это поз­во­ли­ло ему со­брать ве­ли­ко­леп­ную кол­лек­цию кар­тин и со­здать музей на­ци­о­наль­ной жи­во­пи­си.

(1) Все знают, как важно бе­речь в об­ли­ке нашей земли, нашей стра­ны всё то, что может тро­нуть че­ло­ве­че­ское серд­це и оста­вить о себе бла­го­дар­ную па­мять. (2) Од­на­ко, если при­смот­реть­ся, мы всё-таки плохо бережём то, что не­пре­мен­но надо бе­речь. (3) На­при­мер, ча­стень­ко на «клоч­ке земли, при­пав­шем к трём берёзам», можно уви­деть кучу бе­тон­но­го му­со­ра, или за­бы­тую ржа­вую се­ял­ку, или «не­тлен­ную» кучу по­ли­эти­ле­но­вых меш­ков из-под удоб­ре­ний. (4) Опуш­ки лесов и по­ло­сы ле­со­по­са­док в степи опа­ле­ны хи­ми­ка­та­ми, не­ак­ку­рат­но рас­пылёнными с самолёта. (5) Де­ре­вья в лесу ис­пач­ка­ны пят­на­ми мас­ля­ной крас­ки  — по­ме­ча­ли ту­ри­сти­че­ский марш­рут.

(6) Или ещё такой при­мер: зелёный тра­вя­ной склон горы не­ред­ко из­ре­зан гро­мад­ны­ми бук­ва­ми ка­ко­го-ни­будь при­зы­ва, на­при­мер: «Бе­ре­ги­те лес!». (7) До­сти­га­ет ли цели этот при­зыв, когда его вы­ру­ба­ют ло­па­той в зелёном дёрне? (8) После всего этого как-то даже не­лов­ко го­во­рить о тон­ко­стях вос­при­я­тия че­ло­ве­ком кра­со­ты пей­за­жа.

(9) Таким об­ра­зом, со­гла­си­тесь, за­бо­та об об­ли­ке нашей земли, без­услов­но, яв­ля­ет­ся очень важ­ной за­да­чей. (10) Ис­то­ки сы­нов­не­го чув­ства к от­чиз­не лежат там, где мы рож­да­ем­ся и живём. (11) Наша Ро­ди­на долж­на оста­вать­ся пре­крас­ной во всех угол­ках. (12) Это дело нашей со­ве­сти, нашей куль­ту­ры, это наш долг.

(1) Бобр - жи­вот­ное из от­ря­да гры­зу­нов с цен­ным мехом. (2) Мех вы­со­кий, гу­стой, мяг­кий, от свет­ло- до тёмно-ко­рич­не­во­го силь­но раз­ви­та под­пуш­ка.

(3) Бобр имеет внеш­нее сход­ство с во­дя­ной кры­сой. ( 4) Тело у него об­те­ка­е­мой формы не­боль­шая го­ло­ва с плот­но при­жа­ты­ми ма­лень­ки­ми ушами, ко­рот­кая шея и мас­сив­ное, по­сте­пен­но рас­ши­ря­ю­ще­е­ся к се­ре­ди­не ту­ло­ви­ще. (5) Окан­чи­ва­ет­ся ту­ло­ви­ще силь­ным вес­ло­об­раз­ным хво­стом, плос­ким и по­кры­тым оро­го­вев­ши­ми че­шуй­ка­ми. (6) Хвост слу­жит рулём при пла­ва­нии и ны­ря­нии, а в мо­мент опас­но­сти бобр подаёт сиг­на­лы чле­нам своей семьи, гром­ко шлёпая хво­стом по воде.

(7) По­верх губ тор­чат боль­шие силь­ные резцы - од­но­вре­мен­но пила и мо­ты­га вод­но­го гры­зу­на. (8) С по­мо­щью этих рез­цов он легко под­та­чи­ва­ет за две - три ми­ну­ты мо­ло­дую осину тол­щи­ной в че­ло­ве­че­скую руку. (9) А бла­го­да­ря за­мы­ка­ю­щим­ся мя­си­стым нозд­рям бобр, плот­но сжав их, может на­хо­дить­ся под водой чет­верть часа.

(10) Пе­ред­ние и зад­ние ко­неч­но­сти бобра раз­лич­ны. (11) Пе­ред­ние ноги ма­лень­кие, но силь­ные. (12) Они на­по­ми­на­ют руки, так как бобр обыч­но ими поль­зу­ет­ся при еде. (13) Зад­ние ноги длин­нее и снаб­же­ны пла­ва­тель­ны­ми пе­ре­пон­ка­ми. (14) Когти боль­шие, на вто­ром паль­це зад­ней ко­неч­но­сти ко­готь раз­дво­ен (для расчёсы­ва­ния меха).

( 15) Бобр ак­ти­вен ночью и в су­мер­ках, днём его ак­тив­ность сни­жа­ет­ся. ( 16) Живёт бобр возле чи­стой воды, на ле­си­стом бе­ре­гу.

(1) Сколь­ко раз я за­ча­ро­ван­но стоял перед глав­ным укра­ше­ни­ем зна­ме­ни­то­го Тро­иц­ко­го со­бо­ра  — ико­ной про­слав­лен­но­го жи­во­пис­ца Ан­дрея Рублёва! (2) В иконе во­пло­ще­ны луч­шие свой­ства его та­лан­та: оду­хо­творённость, нрав­ствен­ное бла­го­род­ство и про­сто­та. (3) А ещё не­обык­но­вен­ная игра кра­сок... (4) Ху­дож­ник все­гда стре­мил­ся со­зда­вать иконы, ко­то­рые, ка­за­лось, из­лу­ча­ли свет.

(5) На зна­чи­тель­ной по раз­ме­рам доске Ан­дрей Рублёв изоб­ра­зил вет­хо­за­вет­ную Тро­и­цу  — яв­ле­ние Ав­ра­аму Бога в виде трёх ан­ге­лов. (6) За каж­дым из трёх ан­ге­лов изоб­ра­же­на его эм­бле­ма. (7) За одним  — древо, ко­то­рое по биб­лей­ско­му по­вест­во­ва­нию озна­ча­ет «древо жизни». (8) За вто­рым  — воз­вы­ша­ют­ся лёгкие, строй­ные па­ла­ты, яв­ля­ю­щи­е­ся ху­до­же­ствен­ным об­ра­зом ра­дост­но­го и вдох­но­вен­но­го по­зна­ния. (9) За тре­тьим ан­ге­лом на­хо­дит­ся гора  — древ­ний сим­вол всего воз­вы­шен­но­го.

(10) Уже при пер­вом взгля­де на икону зри­тель ока­зы­ва­ет­ся в плену гра­ци­оз­ных, пе­ву­чих линий её ри­сун­ка и неж­ней­шей кра­со­ты со­че­та­ю­щих­ся цве­тов. (11) Ху­дож­ник и ис­кус­ство­вед И. Гра­барь писал, что «Тро­и­ца» свер­ка­ет «выс­шим, не­зем­ным све­том». (12) Свет этот сияет в белых и го­лу­бо­ва­тых про­бе­лах, он на­по­ми­на­ет од­но­вре­мен­но и го­лу­биз­ну неба, и за­цве­та­ю­щий лён, и пер­вые ва­силь­ки в зе­ле­не­ю­щей ещё ржи.

(13) Ещё долго учёные будут изу­чать ис­то­рию со­зда­ния зна­ме­ни­той иконы. (14) А три за­дум­чи­вых и груст­ных ан­ге­ла в мер­ца­ю­щем свете лам­пад из века в век будут вести свою без­молв­ную и та­ин­ствен­ную бе­се­ду над мо­ги­лой «ве­ли­ко­го стар­ца»...

(1) Мы при­шли в этот мир, чтобы рас­ши­рить его про­сто­ры, на­пол­нить его све­жим духом на­деж­ды и новых свер­ше­ний. (2) За­бы­вать эту ве­ли­кую мис­сию  — зна­чит об­кра­ды­вать самих себя.

(3) Нель­зя рас­тра­чи­вать жизнь, вы­брав по­зи­цию пас­сив­но­го на­блю­да­те­ля. (4) Нужно, чтобы каж­дое утро нам было ради чего под­ни­мать­ся с по­сте­ли. (5) Как бы ни было тя­же­ло, нужно на­учить­ся меч­тать и ле­тать!

(6) «Раз в жизни фор­ту­на сту­чит­ся в дверь каж­до­го че­ло­ве­ка, од­на­ко очень часто он не слы­шит её стука»,  —- горь­ко шутил Марк Твен.

(7) Про­сто так удача и сча­стье ни­ко­му не па­да­ют с неба. (8) На­сто­я­щий успех  — это когда пред­ва­ри­тель­ная под­го­тов­ка встре­ча­ет­ся с бла­го­при­ят­ной воз­мож­но­стью.

(9) Таких бла­го­при­ят­ных воз­мож­но­стей, во­пре­ки Марку Твену, не так уж и мало.

(10) Беда в том, что редко кто тру­дит­ся над тем, чтобы встре­тить гос­по­жу Фор­ту­ну во все­ору­жии.

(11) Же­ла­ния да­ют­ся че­ло­ве­ку вме­сте со сред­ства­ми, не­об­хо­ди­мы­ми для до­сти­же­ния же­ла­е­мо­го. (12) Не бой­тесь труд­но­стей, меч­тай­те о вы­со­ком и ве­ли­ком. (13) Толь­ко если мы знаем свою цель и по­ни­ма­ем, ка­ко­во наше пред­на­зна­че­ние на этой земле, мы не будем рас­тра­чи­вать силы и время по­пу­сту.

(1) Два дня и три ночи бе­си­лась не­по­го­да, на тре­тий день улег­лась.(2) Ветер стих, не­ожи­дан­но усту­пив ти­ши­не и мо­ро­зу. (3) Ма­ли­но­вый сол­неч­ный шар кос­нул­ся края не­бес­ной ла­зу­ри. (4) Он всплы­вал из-за леса, умень­ша­ясь и пла­вясь в сли­ток зо­ло­та. (5) И вдруг этот сле­пя­щий сли­ток быст­ро от­де­лил­ся от го­ри­зон­та.

(6) Вся лес­ная сти­хия при­ня­ла не­ви­дан­но ска­зоч­ный образ. (7) Без­бреж­ная, не­по­роч­но чи­стая го­лу­бая ла­зурь была тем гуще, чем даль­ше от солн­ца. (8) На дру­гом не­бес­ном краю ещё уми­рал сизый су­мрак ночи. (9) Месяц, ясно и чётко от­те­ня­е­мый этим свет­лым су­мра­ком, блед­нел над ле­са­ми, когда снега за­ис­кри­лись во­круг. ( 10) Ели, отя­гощённые бе­лы­ми снеж­ны­ми клу­ба­ми, из­ме­ни­ли свои очер­та­ния, но без­молв­ство­ва­ли. ( 11) Кроны ста­рых сосен гордо оста­лись сами собою.

(12) Пар ещё не остыв­ших влаж­ных низин под­нял­ся на уро­вень дре­вес­ных вер­шин и замёрз, рас­сы­пал­ся на сво­бод­ных от снега вет­ках берёз. (13) Несчётные рос­сы­пи мель­чай­ших би­се­ри­нок за­свер­ка­ли на солн­це. (14) С по­след­ним ко­лы­ха­ни­ем ис­че­за­ю­ще­го осен­не­го тепла всё замёрзло. ( 15) Мороз начал не­спеш­но гра­нить, ко­вать, се­реб­рить всё, что имело хоть самую малую долю влаги.

(16) Лес­ная речка, ещё вчера бе­жав­шая нав­стре­чу ме­те­ли, на­ча­ла сдав­ли­вать­ся се­реб­ря­ны­ми зуб­ца­ми. (17) Про­зрач­ный лёд смело на­пол­зал на се­ре­ди­ну струи, сужая во­дя­ной ток проч­ным пан­ци­рем.

(18) И всё во­круг бес­шум­но сияло, свер­ка­ло, ис­кри­лось от мо­роз­но­го света.

(1) Все знают, что город рас­тет в ши­ри­ну. (2) А вот о вер­ти­каль­ных го­ро­дах се­год­ня го­во­рят как о яв­ле­нии пусть не со­всем далёкого, но бу­ду­ще­го. (3) Вы­со­та домов в таком го­ро­де может даже пре­вы­шать две ты­ся­чи мет­ров. (4) И про­ект по­доб­но­го су­пер­со­ору­же­ния не­дав­но со­здан япон­ски­ми учёными.

(5) Ги­гант­ский не­бо­скрёб поделён на че­тыр­на­дцать сек­ций. (6) Каж­дая из таких сек­ций  — уни­вер­саль­ный мик­ро­рай­он, центр ко­то­ро­го пред­став­ля­ет собой от­кры­тое воз­ду­ху и свету про­стран­ство, за­са­жен­ное де­ре­вья­ми, цве­та­ми, де­ко­ра­тив­ны­ми ку­стар­ни­ка­ми. (7) Ис­кус­ствен­но со­здан­ный ланд­шафт пред­по­ла­га­ет на­ли­чие ру­чей­ков, кас­ка­дов и раз­но­об­раз­ных водоёмов, не­смот­ря на то что с по­мо­щью мощ­ных гид­рав­ли­че­ских си­стем воду придётся по­да­вать на го­ло­во­кру­жи­тель­ную вы­со­ту.

(8) Ко­ни­че­ская форма зда­ния по­мо­жет за­щи­тить­ся от гроз­ных сил при­ро­ды: зем­ле­тря­се­ний, цу­на­ми, смер­чей, тай­фу­нов, про­лив­ных до­ждей. (9) А в слу­чае силь­ной жары, хо­ло­да, по­ни­же­ния уров­ня кис­ло­ро­да в ат­мо­сфе­ре этажи этого чудо-зда­ния мгно­вен­но са­мо­за­кры­ва­ют­ся, не­до­ста­ток же того или иного кли­ма­ти­че­ско­го па­ра­мет­ра вос­пол­ня­ет­ся ис­кус­ствен­но.

(10) Пла­ни­ров­ка квар­тир в блок-сек­ци­ях будет сво­бод­ной, с пе­ре­нос­ны­ми са­мо­ото­дви­га­ю­щи­ми­ся пе­ре­го­род­ка­ми. (11) Она, кроме са­ни­тар­ной зоны, создаётся са­ми­ми жиль­ца­ми с по­мо­щью ком­пью­тер­ных тех­но­ло­гий. ( 12) По­ми­мо жилых бло­ков, на эта­жах ги­пер­не­бо­скрёбов будут раз­ме­щать­ся про­из­вод­ствен­ные и ад­ми­ни­стра­тив­но-куль­тур­ные со­ору­же­ния.

(13) Со­вре­мен­ные зод­чие меч­та­ют о новой Ва­ви­лон­ской башне! (14) И во­пло­ще­ние этой мечты  — дело не та­ко­го уж далёкого бу­ду­ще­го!

(1) Му­зы­ка (от гре­че­ско­го «musike»  — ис­кус­ство муз)  — вид ис­кус­ства, в ко­то­ром ху­до­же­ствен­ные об­ра­зы фор­ми­ру­ют­ся с по­мо­щью зву­ков и ко­то­рый ха­рак­те­ри­зу­ет­ся особо ак­тив­ным и не­по­сред­ствен­ным воз­дей­стви­ем на внут­рен­ний мир че­ло­ве­ка.

(2) Звук как ос­но­ва му­зы­каль­ной об­раз­но­сти и вы­ра­зи­тель­но­сти лишён смыс­ло­вой кон­крет­но­сти слова, не вос­про­из­во­дит фик­си­ро­ван­ных, ви­ди­мых кар­тин мира зву­ча­щим ис­кус­ством му­зы­ку де­ла­ет ин­то­на­ция. (3) К сред­ствам вы­ра­зи­тель­но­сти в му­зы­ке от­но­сят­ся также сле­ду­ю­щие ком­по­нен­ты му­зы­каль­ной формы: ме­ло­дия, фак­ту­ра, по­ли­фо­ния, гар­мо­ния, ритм, ком­по­зи­ция и дру­гие.

(4) Му­зы­ка об­ла­да­ет ярко вы­ра­жен­ны­ми на­ци­о­наль­ны­ми чер­та­ми, про­яв­ля­ю­щи­ми­ся в её ин­то­на­ци­он­ном, ме­ло­ди­че­ском, рит­ми­че­ском строе. (5) Осо­бен­но ха­рак­тер­но это для на­род­но­го му­зы­каль­но­го твор­че­ства, пред­став­лен­но­го в куль­ту­ре каж­дой нации.

(6) В за­ви­си­мо­сти от средств, с по­мо­щью ко­то­рых вос­про­из­во­дит­ся му­зы­ка, раз­ли­ча­ют во­каль­ную, ин­стру­мен­таль­ную, во­каль­но-ин­стру­мен­таль­ную му­зы­ку. (7) Раз­ли­ча­ют также виды му­зы­ки (сим­фо­ни­че­ская, опер­ная, ка­мер­ная и др.) и жанры (песня, танец, со­на­та, сюита, этюд, сим­фо­ния, опера).

(8) Спе­ци­фи­че­ские осо­бен­но­сти му­зы­ки, её спо­соб­ность вы­ра­жать тон­чай­шие от­тен­ки чувств и пси­хи­че­ских со­сто­я­ний, а также воз­дей­ство­вать на глу­бин­ный мир че­ло­ве­ка де­ла­ют по­нят­ной ту роль, ко­то­рая от­во­ди­лась ей как сред­ству вос­пи­та­ния на про­тя­же­нии всей ис­то­рии раз­ви­тия че­ло­ве­че­ско­го об­ще­ства. (9) Зна­чи­тель­ное воз­дей­ствие на че­ло­ве­ка ока­зы­ва­ет клас­си­че­ская му­зы­ка, об­ла­да­ю­щая свой­ством по-сво­е­му

со­вер­шен­ство­вать и воз­вы­шать душу.

(1) Как бы часто ты ни бывал в лесу, вся­кий раз он удив­ля­ет но­виз­ной впе­чат­ле­ний. (2) Есть осо­бен­ная ра­дость для души в свет­лой све­же­сти берёзовых рощ и в сдер­жан­ной силе ве­ко­вых дуб­рав, в та­ин­ствен­но­сти гу­стых ель­ни­ков и в шуме сос­но­во­го бора. (3) Ветка цве­ту­щей ивы, ог­нен­но-баг­ря­ный кле­но­вый лист, ко­рич­не­вая шляп­ка бо­ро­ви­ка, пение птиц и даже жуж­жа­ние шмеля  — всё это на­пол­ня­ет лес под­лин­ной по­э­зи­ей.

(4) А бы­ва­ли ли вы когда-ни­будь в Бе­ло­веж­ской пуще? (5) Её не­брос­кая, на пер­вый взгляд, кра­со­та об­ла­да­ет осо­бой при­тя­га­тель­ной силой, спо­соб­ной глу­бо­ко тро­нуть душу.

(6) Не­за­бы­ва­е­мое впе­чат­ле­ние про­из­во­дят древ­ние ве­ко­вые ель­ни­ки и мо­гу­чие дуб­ра­вы  — па­мять о тех пер­во­здан­ных лесах, ко­то­рые по­кры­ва­ли в про­шлом боль­шую часть Ев­ро­пы. (7) Дикий мир пущи не­обык­но­вен­но раз­но­об­ра­зен: он дре­муч и све­тел, угрюм и ра­до­стен, стар и молод. (8) Осо­бен­но жи­во­пис­ны здесь дуб­ра­вы, уди­ви­тель­но на­ряд­ные осе­нью, когда их мощ­ные кроны на­ли­ва­ют­ся яр­ки­ми крас­ка­ми.

(9) Здесь ни­ко­гда не бы­ва­ет скуч­но! (10) Ведь каж­дая тропа, уво­дя­щая вглубь, таит ра­дость новых от­кры­тий. (11) И, по­сти­гая их шаг за шагом, как будто по­па­да­ешь в зелёный, пол­ный уди­ви­тель­ной жизни храм, омы­тый бла­го­дат­ны­ми до­ждя­ми, про­гре­тый жар­ким солн­цем, напоённый за­па­хом хвои, цве­тов и трав. (12) Так да­вай­те же бе­речь Бе­ло­веж­скую пущу  — наше на­ци­о­наль­ное до­сто­я­ние!

(1) Ни­ки­та проснул­ся с пред­чув­стви­ем сча­стья, по­то­му что дол­жен был на­ко­нец прий­ти обоз с обе­щан­ным дедом Ни­ки­фо­ром по­дар­ком. (2) Маль­чик по­ско­рее одел­ся и вышел во двор.

(3) Утро было ясное и мо­роз­ное. (4) Над всей де­рев­ней сто­я­ли стол­бы си­не­го дыма. (5) За ночь на де­ре­вьях ещё гуще лёг иней, а огром­ные то­по­ля над пру­дом со­всем опу­сти­ли за­сне­жен­ные ветви.

(6) Вско­ре Ни­ки­та уви­дел, что на до­ро­ге, пра­вее де­рев­ни, по­яви­лись возы. (7) Один за дру­гим они вы­полз­ли из овраж­ка и по­пле­лись по до­ро­ге вдоль пруда к пло­ти­не. (8) Всего в обозе было шест­на­дцать саней. (9) Ло­ша­ди шли бодро, хло­па­ли кнуты, пар стоял над обо­зом.

(10) Пер­вым въе­хал на двор во главе обоза Ни­ки­фор, ко­ре­на­стый ста­рик в ва­лен­ках, об­мо­тан­ных верёвками. (11) Он обер­нул­ся и крик­нул тем, кто был по­за­ди:

(12)  — Эй, за­во­ра­чи­вай к ам­ба­рам, а по­след­ний воз к дому.

(13) Когда этот воз при­бли­зил­ся, Ни­ки­та не сразу понял, что на нём лежит. (14) Это было что-то боль­шое, стран­ной формы, зелёное, с длин­ной крас­ной по­ло­сой. (15) У маль­чи­ка за­би­лось серд­це. (16) На санях ле­жа­ла, скри­пя и по­ка­чи­ва­ясь, двухвёсель­ная кру­то­но­сая лодка. (17) Сбоку лодки из саней тор­ча­ли два зелёных весла и мачта с мед­ной ма­ков­кой на конце.

(18) Так вот какой был по­да­рок, обе­щан­ный дедом Ни­ки­фо­ром!

(1) Смог бы мир су­ще­ство­вать без птиц? (2) Если бы и смог, то это был бы мир с без­молв­ны­ми по­ги­ба­ю­щи­ми ле­са­ми и ни­чтож­ны­ми уро­жа­я­ми. (3) Рас­пло­ди­лись бы в огром­ном ко­ли­че­стве клещи, гры­зу­ны, убыт­ки от ко­то­рых ис­чис­ля­лись бы мил­ли­о­на­ми руб­лей. (4) Без птиц ни­че­го не оста­лось бы от наших уро­жа­ев. (5) Ведь птицы про­жор­ли­вы и съе­да­ют не­ве­ро­ят­ное ко­ли­че­ство жуков, па­у­ков, гу­се­ниц, мышей. (6) Боль­шая си­ни­ца, на­при­мер, уни­что­жа­ет за день до шести тысяч на­се­ко­мых, а пара ка­ню­ков ис­треб­ля­ет за лето до ты­ся­чи гры­зу­нов, что сбе­ре­га­ет пол­то­ры тонны зерна. (7) Как же бла­го­да­рен дол­жен быть че­ло­век своим пер­на­тым дру­зьям! (8) Как же бе­реж­но дол­жен он от­но­сить­ся к ним!

(9) У нас ещё есть воз­мож­ность со­хра­нить уди­ви­тель­ный мир при­ро­ды, од­на­ко одним ор­ни­то­ло­гам не под силу такое, не обой­тись им без по­мо­щи мно­же­ства лю­би­те­лей на­ту­ра­ли­стов. (10) Эта по­мощь за­клю­ча­ет­ся не толь­ко в не­тер­пи­мом от­но­ше­нии к тем, кто губит пер­на­тых, но и в за­бо­те о лесе, о зелёном убран­стве го­ро­дов и сёл, в под­корм­ке птиц, устрой­стве гнез­до­вий.

(11) Каж­дый че­ло­век дол­жен осо­зна­вать свою граж­дан­скую от­вет­ствен­ность за судь­бу Земли. (12) Пока этого не будет, эко­ло­ги­че­ские про­бле­мы не могут быть успеш­но ре­ше­ны.

(1) При­бли­жа­лась буря. (2) Мы спу­сти­ли парус в одно мгно­ве­ние. (3) Не­сколь­ко уда­ров весла  — и лодка укры­лась за ги­гант­ской ба­заль­то­вой сте­ной, попав в от­но­си­тель­но спо­кой­ный водоём. (4) В самой се­ре­ди­не на­ше­го укры­тия под­ни­мал­ся из воды боль­шой плос­кий ка­мень. (5) По­верх­ность этого камня была по­кры­та бу­ры­ми во­до­рос­ля­ми и ра­ко­ви­на­ми. (6) Во­круг нас вы­си­лись ги­гант­ские утёсы, круто, а ме­ста­ми от­вес­но об­ры­ва­ю­щи­е­ся в море.

(7) Волны с гро­хо­том та­ра­ни­ли стену, но она стой­ко вы­дер­жи­ва­ла на­тиск моря. (8) Вет­ром пе­ре­бра­сы­ва­ло через неё брыз­ги. (9) Волны пе­ни­лись, дро­би­лись и, ослаб­лен­ные, с ур­ча­ни­ем ухо­ди­ли за ба­заль­то­вую стен­ку, выплёски­ва­ясь на камни, к ко­то­рым была при­вя­за­на лодка.

(10) Вы­ка­чав из лодки воду, мы пе­ре­бра­ли всё наше иму­ще­ство и уло­жи­ли его по­луч­ше, при­крыв свер­ху бре­зен­том и об­вя­зав по­креп­че верёвками. (11) Затем мы оде­лись по­теп­лее и сели на свои места в лодке, на­де­ясь, что ветер стих­нет и море хоть не­мно­го успо­ко­ит­ся.

(12) Но, во­пре­ки нашим ожи­да­ни­ям, силь­ная волна под­хва­ти­ла лодку, как пёрышко, и на греб­не вы­нес­ла в от­кры­тое море. (13) Ветер хлест­нул по лицу хо­лод­ной из­мо­ро­сью. (14) Лодка силь­но на­кре­ни­лась: про­шла вто­рая боль­шая волна, потом тре­тья. (15) Слов­но ра­не­ная птица, увле­ка­е­мая силь­ным вет­ром, по­мча­лась наша лодка вдоль бе­ре­га. (16) Ни­че­го не было видно: ни где кон­ча­ет­ся вода, ни где на­чи­на­ет­ся небо.